Драйв Астарты - Страница 322

322

– Не ожидала? – Хитро подмигнув, поинтересовалась Лэсси, сидевшая за штурвалом и заметившая интерес австралийки к данным на индикаторной панели.

– Честно говоря, нет. Я думала, это какая-то медленная модель.

– Совсем наоборот, – вмешался Екен, – это гоночный гидроплан. Точнее, его предки – гоночные гидропланы. Гонки проводились в 1920-х годах, и для них изобрели такую конфигурацию машины, только без этой рубки между поплавками. А лет 20 назад на Каролинах потребовались дешевые патрульные океанские флаеры, вспомнилась эта конфигурация, и вот: «Retracer». Тут, на Улиси эту модель штампуют до сих пор.

– Мне нравится в культуре Tiki этот обычай – сказала Дженифер, – сохранять и как-то приспосабливать к современности добротные старые изобретения. А у нас почему-то выбрасывают и забывают. Я с колледжа хотела купить автомобильчик «Volkswagen Beetle» 1938 года. А нигде нет. Только в салонах авто-раритетов по кошмарной цене. Недавно я прилетаю на Атауро, на ярмарку кукол, и вдруг вижу: он! Мой жук!

– Мгновенный оргазм на месте? – Предположила Лэсси.

Австралийка качнула головой, в смысле, что ответ близок к истине, и продолжила.

– В общем, я его купила. Это электро-копия из композита, но один-в-один. Он такой трогательный, раскрашенный под божью коровку. Оказывается, их производят почти серийно, на фаббере в ангаре рядом с кукольной фабрикой.

– Атауро классное место, – заметил Екен Яау. – Мы с Лэсси немного пожили рядом, на Тетрабублике Хат-Хат, адаптировали юниоров из Малави. Ну, по ходу, ты знаешь…

– Знаю… Конечно… – Неожиданно-потерянно произнесла Дженифер.

– Эй-эй! – Лэсси, не поворачиваясь, похлопала её по колену. – Что-то не так?

– Нет, ничего. Просто, я вспомнила, что надо приглядеть за одной нашей девчонкой, которая полетела с… Как это называется? Второй группой захвата, правильно?

– Правильно, – подтвердил Екен, – а что с этой девчонкой?

– её зовут Орлет Ллойд. Она из нашего серф-клуба. В начале марта она с компанией поехала на остров Роти, кататься на больших волнах. Тогда Роти ещё был частью индонезийской провинции Западный Тимор, и перед войной туда приехала банда исламистов, «Тахрир», стражи шариата. Наши ребята не представляли, что это такое, поехали в поселок за покупками и их там арестовали. её парня избили стальными прутьями, а её тоже избили и изнасиловали. Потом их бросили в местную тюрьму.

– Я в курсе, – сказал Екен Яау, – дальше ваши морские спортсмены собрали ватагу, пригласили для усиления ещё кое-каких ребят и сделали небольшую революцию с интеграцией Роти в Австралийский союз. А через сутки Красные кхмеры и наши волонтеры загасили тахрировцев на Большом Тиморе.

– Да, – Дженифер кивнула. – Примерно так. А в нашем тихоокеанском турне участвует больше десятка морских туристов, которые партизанили на Роти 16-го марта.

– Ага. Про это я тоже в курсе.

– …Но, – продолжила она. – Того парня среди них нет. Его вытащили живым и он бы, наверное, со временем мог выздороветь, хотя у него были серьезные травмы, и ему пришлось бы расстаться с серфингом… В мае он застрелился. То ли дело в том, что произошло с Орлет, и он не мог этого пережить, то ли он узнал, что ему больше не скатиться с волны, а скорее всего оба мотива… Для Орлет это было… Понимаете?

Повисла пауза. Лэсси Чинкл задумчиво похлопала ладонью по штурвалу, и спросила.

– Джени, а как сейчас эта девчонка… Ну, вообще?

– Трудно сказать. Она ушла из серфинга. Это редко бывает. Правда, морской спорт не бросила. Теперь мы с ней в одном сноркел-клубе и довольно часто вместе ныряем по выходным. Иногда мне кажется, что с ней все ОК, а иногда – наоборот.

– Как правило, через год это само проходит, – заметила Лэсси.

– Наверное, да, – согласилась австралийка. – Но у Орлет с тем парнем все было очень серьезно. Я не знаю, как это правильно объяснить. У вас, канаков, как-то по-другому устроены отношения между мужчинами и женщинами…

– Ты удивишься, – отозвался Екен, – но они устроены не настолько по-другому.

– Любовь для людей, – добавила Лэсси, – это такая общебиологическая штука.

Екен Яау в легкой задумчивости провел пальцем по подбородку.

– Ну, не совсем обще-. Например, ньипы в этом смысле существенно отличаются.

– Не так уж существенно, – возразила она. – Всё зависит от бытовых обстоятельств.

– Ньипы это то же, что и буньипы, не так ли? – Уточнила Дженифер.

– Ага, – Лэсси кивнула. – Если не понимаешь их язык, то может показаться, что они щебечут: «ву-и ньип-ньип». По ходу, отсюда и название. Джени, надо как-то помочь вашей девчонке. Ну, той которая…

– Надо, – австралийка кивнула. – Знать бы ещё, как…

– Сообразим на месте, – оптимистично предположил Екен.

…

Первое, что они увидели на месте, а точнее, ещё на подлете с высоты около тысячи метров: три пронзительно-оранжевых кружочка, собранные в композицию в форме треугольника посреди безграничной серовато-синей поверхности океана. Только при приближении стало понятно, что это надувные рафты, сцепленные в единую плавучую конструкцию. К этой конструкции были принайтованы три фиолетовых патрульных гидроплана «Retracer», и при сопоставлении размеров можно было оценить диаметр оранжевых «солнышек» примерно в 5 метров. Лэсси аккуратно выполнила лэндинг и подогнала четвертый гидроплан к этой тройке.

Дженифер тут же нашла взглядом Орлет, устроившуюся на краю одного из рафтов в компании братьев Чарли и Тони Боуэн, и у нее сразу немного отлегло от сердца. Она отметила, что братья Боуэн одеты в мокрые гидрокостюмы – значит, они уже начали нырять. А на Орлет был почему-то толстый и длинный (почти до колен) свитер из золотистой шерсти крупной вязки. Дженифер задумалась, с чего бы это (при жаркой солнечной погоде), и тут Екен, сложив ладони рупором, завопил:

322