Драйв Астарты - Страница 378

378

------------------------------------------------------------------------------

…

Атолл Бокатаонги (округ Маршалловы острова). Параллельно, в это же время.

Давным-давно Бокатаонги был обычным серповидным атоллом, обращенным выпуклой стороной барьера на восток. Собственно, сушей там являлась только южная половина восточной части серпа: узкая 5-мильная коралловая коса. Вся остальная часть барьера наблюдалась только на отливе в виде прерывистой линии рифов. Множество рифов торчало и в самой лагуне. Бакотаонги, осенью и зимой заливаемый дождями, а весной и летом выжигаемый солнцем, в древности был тем не менее населен, однако туземцев уничтожили две оккупации: германская, потом японская. Когда Маршалловы острова стали колонией, а затем – полуколонией США, Бокатаонги оставался необитаемым.

Канаки вернулись незадолго до Алюминиевой революции и, не сказав никому об этом интересном факте, быстро построили объект – авиабазу Сибил. На этом краю будущей Меганезии боевые действия (т. н. Операция «Северный Тропик») начались следом за революцией в Лантоне, плавно перешли в торпедную войну на тихоокеанских трассах, продолжались до 3-го года Хартии, и полностью прекратились только с подписанием Сайпанского пакта. Спорный атолл Уэйк в 300 милях к норд-норд-вест от Бакатаонги окончательно перешел к США, а другой спорный атолл Джонстон (бывший ядерный и химический полигон) в 2000 милях к востоку достался Меганезии. Так поделили…

Из войны атолл Бокатаонги вышел неузнаваемым. Поскольку площади не хватало для разрастающейся авиабазы, а взять грунт для насыпки дамб было негде, мелководную лагуну превратили в диатомовый плафер. Одноклеточные диатомовые водоросли, как известно, строят панцири из силиката, который они извлекают из морской воды. При хорошем освещении и перемешивании в достаточно теплой воде масса диатомового фитопланктона удваивается каждые 4 часа. Пара недель потребовалась, чтобы тонна исходного планктона заполнила эту изолированную лагуну густым супом, из которого ежедневно извлекали несколько десятков тысяч тонн низкосортного бетона. В итоге атолл стал плоским угловатым бетонным островом площадью более ста квадратных километров, примерно треть из которых занимали огромные бассейны, заполненные бульоном из живого силиката. Непонятно, что происходило бы на Бокатаонги дальше, если бы не Алакса Торба, 35-летняя американская алеутка, у которой двусмысленно сложилась личная, общественная и коммерческая жизнь в Штатах, и…

…

…Эврика Торба легко подняла небольшую пластиковую бочку, одним уверенным движением наполнила пальмовым пивом пять кружек, а затем продолжила рассказ.

– …И мама метнулась искать бизнес-удачу в Океании. Ну типа как доисторический ковбой на Дикий Запад за вольным ветром и шальными деньгами.

– У ковбоев был бизнес по мустангам и бизонам, – заметила Люси.

– Вообще по лошадям и по всем видам скота, – уточнил Феликс Тринидад Бенитес.

– А я, – добавила Есано Балалайка, – видела по CNN скачки на свиньях. Тоже ковбои.

– Вот, – Эврика кивнула. – У мамы вся жизнь – скачки на свиньях. Бизнес – свиньи. Правительство штата – свиньи, каких мало. Мужчины полные свиньи, три подряд. А Гринпис и зоофилы? Joder! Свиньи, это плюшевые зайчики по сравнению с ними!

– Хэх, – буркнул Хаген. – Гринпис – ясно. Но зоофилы – это личное дело.

– Ты не догоняешь, бро. Будь другом, переверни мясо на решетке, а я объясню.

Похоже, Эврику завораживало то, с какой невообразимой точностью Хаген орудует длинным пинцетом. ещё в процессе готовки первой порции барбекю Хаген отобрал пинцет у хозяйки «поляны», и её уважение к эксперту по роботомоторике (исходно немалое) выросло не менее, чем вдвое. Эврика, несколько тяжеловато сложенная, но обаятельная алеутка, примерно ровесница Хагена, владела домостроительной частью бизнеса семьи Торба, а также плантацией гигантских грибов-поганок (источником хитиновой сетки – армирующего наполнителя для бетоно-пластика). Огромный, как бадминтонная площадка, балкон мансарды коттеджа Эврики, где расположилась компания из пяти человек, был развернут в сторону этой плантации, которая в лучах заходящего солнца напоминала парк с декоративными баобабами. Вообще на закате Бокатаонги смотрелся более позитивно. Не бросался в глаза его плоский ландшафт и огромные вращающиеся барабаны бетономешалок около бассейнов с «супом». А вот маленькие садики из кокосовых пальм на крышах алеутских коттеджей как раз чётко прорисовывались на фоне неба. Даже свиньи вдалеке хрюкали как-то романтично…

Хаген быстро перевернул пять кусков мяса на решетке. Эврика одобрительно цокнула языком и привела обещанное объяснение.

– Ты думаешь, бро, что я про зоофилов, которые трахаются со зверушками? Нет! Я про специальных американских зоофилов, которые борются за право каждой свиньи и даже каждой курицы на охрану труда, полноценный отдых, обеспеченную старость…

– Что-что? – Переспросила Балалайка.

– …И защиту от генной модификации и от клонирования, – договорила Эврика.

– Ты прикалываешься? – Подозрительно спросил Хаген.

– Это реально, – вмешался Бенитес, отхлебнув пива. – Есть такие организации: «Люди за этичное обращение с животными» и «Американское общество против вивисекции».

– Но это наверное про диких животных, – возразила Балалайка. – Я тоже считаю, что нечего охотиться, например, на леопардов, чтобы какая-нибудь дура 90-60-90, которая рекламирует тачки по сто килобаксов для плутократов, ходила в меховом манто.

– Дикими животными, – сообщила Люси, – там занимаются другие команды. Например, «Общество охраны морской фауны» хэд-офис Фрайди-Харбор, штат Вашингтон.

378