Драйв Астарты - Страница 497

497

– Да… Любопытно… А почему половинка бога, а не треть, например?

Цама качнул из стороны в сторону своей жутковатой рогато-зубастой головой.

– Фиг знает. Но, по ходу, в половинку бога просто верить удобнее, чем в треть.

– Аргумент, – австралийка кивнула, – А какая религия у тебя?

– Tiki, – ответил он, – Я не вижу смысла искать для себя что-то ещё.

– Я очень часто слышу в Меганезии эти слова, – сообщила Дженифер, – И сразу у меня возникает вопрос: tiki – это история культуры канаков, как написано в проспектах для туристов, или это религия, которая прививается ещё в школе?

– Ну, ты спросила… Пойдем, съедим по шарику мороженного, оно тут на халяву, и я попробую объяснить. По-любому, в танцах будет перерыв, и начнется фейерверк.

– Пошли, – согласилась она, – А что за фейерверк? Я чувствую, тут какой-то секрет…

– Про фейерверк я тоже могу объяснить. Но, я знаю, кто может объяснить лучше.

Ламаистский демон уверенно повел австралийку к одному из маленьких скоплений публики вокруг бочкообразной инсталляции с халявным мороженным, и через минуту остановился около спортивно сложенной женщины лет чуть более 30, темноволосой и почти дочерна загорелой, но явно европейки.

– Хэй, Доми, это я! – заявил он, обращаясь к ней, – Давай, я тебя познакомлю с TV из Австралии? Вот! Это Дженифер Арчер. А это Доминика Лескамп из «Каравеллы».

– Доминика Лескамп? – воскликнула Дженифер, – Та самая, с Луны?!

– Ну, все же, не с Луны, а из Франции, – с улыбкой уточнила Лескамп, протягивая руку австралийке, – Привет, Дженифер. Я пару раз смотрела твои репортажи «За горизонт». Знаешь, мне понравилось. Но, если ты по поводу Луны то я там была довольно давно, причем недолго. Меньше, чем любая экспедиция NASA в 1970-х.

– Про Луну все равно интересно. Но я хотела спросить про фейерверк.

– Ах, вот оно что, – француженка кивнула, – Я могу рассказать, но, без прямого эфира, частным порядком. Это перестанет быть секретом через несколько часов, а завтра, на круглом столе, задавай любые вопросы в прямом эфире. Все будет открыто. Годится?

– Да, конечно, Доминика…

– Вот и хорошо, – Лескамп ещё раз кивнула австралийке и быстро повернулась к демону-Цама, – …Танк, ты не видел, где Лианелла?

– Нет, а что?

– Слушай, если тебе не трудно, найди её, а? И попроси подойти сюда. Я понимаю, она начнет капризничать, но ты ведь можешь её уговорить?

– ОК сейчас сделаю.

– Спасибо, Танк. Извини, что я тебя напрягаю в нерабочее время…

– Стоп! – ламаистский демон коснулся когтистой лапой её плеча, – Мы коллеги, а это значит, практически, партнеры, и работа тут ни при чём. Ага?

Он покачал рогатой головой, издал грозное рычание, и двинулся куда-то в сторону круговерти молодежи между надувным подиумом диск-жокея и полосой пляжа.

– Танк это прозвище? – спросила Арчер, проводив его взглядом.

– Нет, сокращенное имя, – ответила француженка, – Полностью там слогов восемь и, начиная со второго, почти сплошь гласные. Что-то очень красивое на языке утафоа-мангарева. Мне это не произнести… Танк контр-компьютерный формовщик в нашем космическом центре на Муруроа. А вообще, он просто хороший парень.

– Э… Контр-компьютерный формовщик? Он против компьютеров?

– Нет, – француженка отрицательно махнула рукой, – Это такая профессия: технично переносить объекты из компьютера в физическую реальность. В материал. В металл, пластик, композит. Можно, называть это «рабочий-станочник», если фаббер считать станком, а человека с таким уровнем знания технологии – рабочим. Но, возможно, во второй половине нашего века, слово «рабочий» будет означать именно это.

– А Лианелла? – спросила австралийка.

– Лианелла, это моя дочь. Ей только что исполнилось 14 лет. Переходный возраст. Она ещё далеко не взрослая, но уже не ребенок. Я беспокоилась, когда оставила её во Франции, у моей старшей кузины. В середине лета мы занервничали из-за религиозных конфликтов, и теперь Лионелла здесь… Но здесь я тоже за нее беспокоюсь…

Дженифер Арчер зацепила из открытого фризера шарик мороженного и заметила:

– Я смотрела TV-репортажи про столкновения католиков из «CaRe» с мусульманами в Париже и других городах. Мне кажется, в Меганезии действительно безопаснее. Здесь ничего подобного не может произойти. Здесь сейчас безопаснее даже, чем у нас в Австралии. Ты знаешь: и у нас, и в Новой Зеландии конфликт из-за захвата туристов…

– Знаю, – Доминика кивнула, – Конечно, в этом смысле, да. Мне было трудно поверить, насколько тут безопаснее. Одногодки Лианеллы на Муруроа садятся в этажерку, как в автобус, летят 200 с лишним миль в Хаоранги, и никому не приходит в голову, что девочка-подросток одна в городе… В сентябре, авиакомпания «Vavai» для рекламы, бесплатно катала на Рангироа всех младших студентов колледжей с мелких атоллов Туамоту. Лианелла просто села в их самолет – и 600 миль на северо-запад! Когда она позвонила мне и сказала: «Мама, я с ребятами в Аватори, на Рангироа, и буду дома к ужину», я чуть с ума не сошла! Но, тут все так делают… И ещё много чего делают из вещей, в правильности которых я вовсе не уверена. Понимаешь, тут такие обычаи…

– Мама! – возмущенно перебила её лягушка-гуманоид, – Почему опять…!

При ближайшем рассмотрении, существо оказалось симпатичной, хотя и немножко нескладной девчонкой, с причудливо наклеенными на тело зелеными фигурами из светящейся ткани. Плюс: на лбу два огромных, тоже светящихся, желтых глаза.

– Лианелла, сбавь обороты, – ласково, но твердо перебила Доминика, – Я просто хочу познакомить тебя с Дженифер, репортером-автором телепрограммы…

497