Драйв Астарты - Страница 650

650

Возникла пауза. Бармен подошел с рюмкой рома и чашечкой кофе.

– Крепче не бывает, мсье, попробуйте и сами убедитесь… – Тут он разглядел лицо посетителя под козырьком бейсболки. …- О, чёрт… Я хотел сказать, простите…

– Тс-с! – Произнес Климент XV, многозначительно поднеся палец к губам.

– Но это правда вы? – Прошептал бармен.

– Это я. Но данная встреча – тайная, сын мой. Тебя зовут Жак Тарсис, не так ли?

– Да, а откуда вы…

– Ты хороший католик, – перебил его Папа. – Но ты должен отказаться от порочной манеры ездить на мотоцикле в пьяном виде. Ты рискуешь своей жизнью и жизнью окружающих, и жена беспокоится, это вредно для молодой мамы. Тебе надо больше заботиться о жене и о своей маленькой дочери.

– Простите, святой отец… – Глаза бармена почти влезли на лоб от изумления.

– Господь тебя прощает, сын мой. Иди и больше не греши. И сделай лицо попроще. Встреча тайная, и не надо привлекать к нам внимание.

– Я понимаю, – прошептал бармен и чуть слышно спросил, – «Opus Dei», да?

– Да. «Opus Dei». – Папа произнес название «Персональной прелатуры Католической церкви» (попросту говоря – разведслужбы) спокойным деловым тоном.

– Я понимаю, – тихо повторил бармен. – Вам принести что-нибудь ещё?

– ещё чашечку такого же кофе чуть позже, – ответил Климент XV и повернулся к меганезийскому математику. – Вы говорили о правиле, общем для бизнеса и, как вы считаете, для церкви. Скажите, на ваш взгляд, церковь – это просто бизнес?

– Довольно крупный бизнес, – уточнил Чинкл, – извлекающий прибыль из специфики коллективной зоопсихологии некоторых популяций homo sapiens.

Папа сделал маленький глоточек кофе, втянул в себя дым сигары и на пару секунд зажмурился от удовольствия.

– Мальчишка прекрасно варит кофе. Хотя в остальном он изрядный балбес.

– Вы читали его полицейское досье? – Предположил Чинкл.

– Разумеется, читал. В ситуации, когда за твоей головой началась охота, желательно соблюдать осторожность и проверять точки, которые намереваешься посетить.

– Вы имеете в виду 11 исламских группировок, о которых пишет пресса?

– Их тоже. Среди них есть пара серьёзных. Но главная опасность не они, а свои. Те, которые ещё не поняли, что для сохранения бизнеса требуется смена концепции. Я перешел на ваш язык экономики для лучшего взаимопонимания. Смена концепции означает переориентацию на работу с перспективными рынками сбыта и с новыми направлениями инвестиций. Мне очень помогли ваши лекции о сингулярности и о сущности неоконсерватизма. Я понял, в чем ошибка той церковной партии, которая поверила в возможность возврата Европы к «старому доброму прошлому» или к «новейшему христианскому средневековью». Многих впечатлил успех исламских фундаменталистов, которые пошли по этому пути и приобрели огромное влияние. Временное и непрочное влияние, как показали события уходящего года… Так вот, почему-то мало кто задумался, что этот путь возможен только для тех, у кого под задницей прорва доступного ресурса, спрос на который почти не ограничен. Для Ближнего Востока это нефть и газ, а для Европы это люди с образованием. Их уже продают, как кроликов. Ну а что делать, когда ресурс исчерпается, или его научатся заменять чем-то другим? Некоторые полагают, что можно скупить перспективные предприятия в 1-м и 3-м мире и за счет дивидендов поддерживать такое новейшее средневековое благополучие вечно. Тупой неграмотный народ-рантье, счастливо и набожно живущий на триллионы долларов, безропотно перечисляемые честными менеджерами иностранных предприятий, свято блюдущими право собственности акционеров. Это даже не утопия. Это рождественская сказка для слабоумных.

Доктор Чинкл доскреб мороженое из вазочки и поинтересовался.

– С какой целью вы мне это рассказываете?

– Во-первых, я хочу узнать, правильно ли я понял ваши лекции.

– Правильно, по крайней мере, в общих чертах.

– Во-вторых, – продолжал Папа, – я объясняю вам свою позицию и позицию моих противников, предлагающих другое решение.

– Я понял, что предлагают они, – сказал Чинкл, – но я не понял, что предлагаете вы.

– Синтез, – ответил Климент XV. – В культуре Европы много позитивного, но это не работает без эмоциональной раскованности, здоровой агрессивности, продуктивной индивидуальной свободы… Без тех катализаторов, которые можно найти в культуре Латинской Америки и Океании. Я бы добавил сюда что-то из Транс-экваториальной Африки и что-то из Северной Америки, но это уже детали.

– Понятно, – сказал Чинкл, закуривая сигарету. – Мне тоже грустно, что европейская цивилизация уйдет в историю как до того – древнеримская. Но при чем тут я?

– Вы можете помочь мне найти общий язык с бизнесом Океании, – пояснил Папа.

– Иначе говоря, – произнес меганезиец, – вы предлагаете мне придумать способ, как инвестировать ресурсы вашей корпорации в меганезийские предприятия?

Климент XV допил кофе, утвердительно кивнул и добавил:

– Я не предлагаю подпольное проникновение. Я открыто говорю: если вы растащите европейских специалистов, то зарежете курицу, которая несет золотые яйца.

– И снова: при чем тут я? – спросил Чинкл. – Это политика, а я ни разу не политик. Я математик-экономист, довольно известный только потому, что у нас в Меганезии не особенно много жителей. Поговорите с координатором Ясоном Дассом или с шефом нашего департамента развития Мелло Соарошем. Великая Хартия не запрещает им общаться с персонами вроде вас, если это перспективно для нашей экономики.

– Если я позвоню Дассу или Соарошу, – произнес Папа, – то они переключат меня на полковника Лаполо, а он скажет: хотите помощь – отдайте нам людей, специалистов.

650