Драйв Астарты - Страница 526

526

– Ладно, блин, – капрал Маренго махнула рукой. – Для преторианской гвардии нет невыполнимых задач. Но только разделить, а не спихнуть! E-oe?

– E-aha-o! Трин! Речь идет только о взаимопомощи.

– ОК. Я просто уточнила позицию… Наллэ, а я не поняла, в чем серьезная задачка по криминальной психологии? Если Аджан Гелчар – ортоид, то все предельно ясно.

– На Аотеароа, – напомнил Шуанг, – эта концепция не применяется, а за публичные высказывания про ортоидов тебе там влепят судебный штраф. Верно, Джорекс?

Новозеландец задумчиво повертел в пальцах вилку с наколотым на нее натюрмортом, состоящим из нескольких разноцветных кусочков овоще-фруктов.

– Сейчас ситуация примерно такая. Про мусульман пресса говорит все, что угодно. Но христиан, толкиенитов, индуистов и буддистов, оскорблять нельзя, как и раньше.

– Восток видим, а запад не видим, – прокомментировала Эстер.

– Индуисты и буддисты тоже считаются восточными, – возразил Джемс.

– Значит, – сказала она, – все собрались в стаю и погнали одного, про которого заранее договорились, что он крайний. Древнееврейская игра «козел отпущения».

– В этом есть логика, – заметил Микеле. – Ислам – последняя из крупных религиозных корпораций, построенных вокруг центральной идеи терроризма. Христианство ушло в политический лобби-бизнес, иудаизм – в шоу-бизнес вокруг самобытности ютайского этноса. А бизнес ислама – репрессивная стабилизация феодальной системы в Аравии и Магрибе и террористическая война за плацдармы на условном западе и в Индокитае.

– Сейчас у римских католиков тоже террористическая фаза, – сообщила Маренго.

– Да, – согласился он. – Но, я не думаю, что эта фаза долго продержится. Современный римский католицизм паразитирует на технологичной, а не на сырьевой экономике, и не может позволить себе слишком увлекаться играми в феодальное правоверие.

Джорекс Джемс снова поиграл вилкой.

– Вы, док Микеле рассуждаете о христианстве и исламе так, как будто религиозных вопросов вообще нет. Я имею в виду, бог и предметы веры, обряды, догматы…

– Это картинки, Джорекс. Узор на бумаге. Если религия отрывается от материально-натуральной базы, от первобытной охотничьей и аграрной магии и от первобытного фольклора, то остается лишь узор на бумаге, который всегда можно перерисовать.

– Папа, ты говорил про криминальную психологию, – напомнила Флер, наливая воду в котелок для какао. – Я не поняла, как судья киви будет сползать с этого кактуса?

– Казалось бы, да, – Микеле улыбнулся. – Судья в тупике. Перед ним случай чистого, незамутненного криминального воздействия иудео-христианской веры на персону, не склонную к бандитизму ни психологически, ни социально, ни профессионально. Но, по правилам игры, судья не может объявить религиозную веру источником криминала.

– Я извиняюсь, док, – вмешался Джемс, – но Аджан Гелчар исповедует ислам, а не…

– Это не важно, – перебил Микеле, – ислам, это одна из иудео-христианских веток, он базируется на коране, арабской версий библии, в нем те же легенды древних ютаев из Северного Египта. Это признано на межрелигиозных конгрессах. Поэтому, объявляя ислам криминогенным фактором, вы автоматически объявите таким же фактором все библейские религии Старого Света. Это против правил…. Детка, сыграй за судью.

Флер сделала Искренне Обиженное Лицо с Огромными Удивленными Глазами.

– Но, папа! Это же был мой вопрос к тебе, а не наоборот!

– Нет, моя хорошая. Это вопрос к тебе. Ты недавно училась в школе по хорошей, продвинутой программе, а я учился давно, ещё в Калабрии… Итак, какие идеи?

– Ну… – Она тяжело вздохнула. – …По ходу, судья не трудоголик, и он не враг себе, поэтому он не будет перенапрягать мозг и не будет искать правду заодно с кучей неприятностей на свою задницу. Значит, он использует процедуру, которая у киви придумана для суда. Там один судья от правительства и дюжина присяжных, это практически, как наши судьи по жребию. Судья ведет процесс, но он не принимает решение, а присяжные принимают решение, но они не управляют процессом. Судье достаточно разбить процесс на несколько раундов и направить его в определенную сторону, чтобы присяжные начали сбивать кегли, одну за другой, и это будут уже не проблемы судьи, а проблемы кого-то другого, и пусть этот другой с ними бахается.

– Молодец! – Похвалил Микеле, – а чьи конкретно это будут проблемы?

– Ну… Наверное, правительства киви.

– Детка, ты думаешь, что в Веллингтоне не умеют бить по мячику?

– Э… Умеют, конечно! Они пнут этот мячик в SIU, Strategic Intelligence Unit!

– Вы думаете, что наша спецслужба займется религией? – Удивился Джемс.

– Ага, – сказала она, и взяла в руку TV-пульт. – Давайте проверим?

…

Это же время. Остров Росса. Конференц-зал отеля на склоне вулкана Террор,

Судья Уилки Гэмп, предельно добродушный на вид коренастый дядька средних лет, похожий на фермера из глубокой провинции, сдвинул свою церемониальную черную шапочку почти на затылок и произнес.

– …Итак, прошение адвоката об отводе судье и всему составу присяжных по мотивам религиозной предвзятости отклонено коллегией Веллингтона и мы приступаем в том составе, который есть. Напоминаю, что присяжным надо будет ответить не только на вопрос о виновности подсудимых, но и на вопрос о том, должны мы или не должны передать троих из одиннадцати подсудимых юстиции Папуасского Фриюниона. Суд приступает к допросу Эппл Лек Нратонг, гражданки Таиланда. Мисс Нратонг нет восемнадцати лет, поэтому её допрос будет проходить в присутствии эксперта, мисс Десембер Крузо, магистра психологии… Мисс Крузо?

526